- А потом пришел кузен Нрэн и попытался снести тебе голову, - подсказал в некотором смысле "умиротворяющую" концовку истории Рик.
- Именно так, - серьезно согласился Эйран и, чуть помедлив, добавил: - Я ценю одиночество, но в последние годы начал слегка тяготиться им. Визит кузена стал весьма своевременным окончанием моего затворничества. Мне приятно не только знать, что где-то далеко есть существа, родные по крови, но находиться среди вас, чувствовать свою принадлежность к семье. Это такое новое и очень приятное ощущение.
- Добро пожаловать домой, дорогой! - кивнула Элия.
- В наш большой сумасшедший дом, - гордо дополнил сестру Клайд.
- Поскольку я сын Лимбера и не менее безумен, чем вы, значит ничего более нормального, нежели мое новое положение, вообразить не смогу! - с легкой ехидцей улыбнулся маг.
Принцы засмеялись, окончательно уверяясь в принадлежности мэсслендского парня к их роду-племени.
Глава 3. Осенний Маскарад
После официального оповещения масс об очередном пополнении в звездном семействе короля Лимбера был объявлен праздничный бал, приуроченный не только к сногсшибательному признанию Эйрана из Мэссленда сыном монарха Лоуленда, но и к смене сезонов заодно. Недолго думая, мероприятие обозвали вполне традиционно - Осенний Маскарад. А название, как говорится, обязывает! Декораторы взялись колдовать над оформлением бальной залы, а дворяне - изобретать костюмы в ключе заданной темы.
К назначенному вечеру бальный зал стараниями магов-оформителей превратился в почти настоящий осенний лес. Колонны стали деревьями, стены - зарослями кустарника, ниши в них - таинственными гротами. Гладкий мраморный пол под туфельками дам и легкими полусапожками кавалеров шелестел иллюзией опавших листьев, журчали ручейками фонтаны, с потолка срывались и, медленно кружа, падали и падали листья, сквозь переплетение ветвей проглядывало укрытое серыми облаками живописно-печальное небо. Шелест листьев сливался с редкими криками птиц и шорохом дождя. Оркестр, устроившийся на балконе, словно стайка птиц-переростков в гнезде из иллюзорных веток, наигрывал что-то ненавязчивое, сплетающееся с природными шумами.
Впрочем, очень скоро релаксационные звуки, умиротворяющие душу, перекрыл веселый гомон пестрой толпы дворян в эффектных костюмах ярких расцветок. Лорды и леди, коли их фантазия давала сбой, не мудрствуя лукаво просто обряжались в нечто яркое: красное, киноварное, багряное, рыжее, оранжевое, охристое, желтое, шафрановое, фиолетовое и синее - типично осенние цвета - и сами становились похожи на антропоморфное воплощение вороха листьев.
Элия никогда не являлась на бал точно в определенное время, и уж конечно каждый раз принцессу сопровождал новый кавалер, наиболее гармонирующий с выбранным ее высочеством образом. Сегодня богиня явилась одной из самых последних и в одиночестве не потому, что не нашлось желающих составить ей компанию. Костюм обязывал!
В пестроте яркого океана возникла фигура в длинном платье, укутанная серебристо-серыми туманами, вся невесомая, словно воздушная, тонко-печальная, осенняя. Нарисованная не безумными, подчас режущими глаз буйными красками, но нежно-пастельная и романтическая. Именно поэтому она сразу же стала центром всеобщего внимания. Принцесса и на сей раз нашла возможность выделиться из толпы, не кичливой экстравагантностью, а туманной загадкой.
Леди Осенних Туманов, как представил красавицу распорядитель, поплыла по залу, оглядывая осеннее убранство, а попутно и участников маскарада. Наметанный женский глаз привычно вычленял из толпы родственников. Маски и наряды не стали преградой для прозорливых очей богини.
Кричаще-яркие одеяния вездесущей парочки, с недавних пор ставшей трио, - Клайд, Рик и Джей - не претерпели особенных изменений по части интенсивности цвета. Боги лишь добавили в вышивку и ювелирные изделия, украшающие костюмы осенних мотивов в полном соответствии с выбранными образами из лоулендского трактирного фольклора. Братья разыгрывали трех персонажей: Сумасшедшего фонарщика, Лунного кота и Звездочета. Огромная шляпа-фонарь Джея, из-под которой торчал только острый нос принца, свежевыращенные натуральные кошачьи усы, искусственный, но очень пушистый хвост и исконно-лукавые зеленые глаза Рика, а так же шикарная мантия Клайда с астрологическими символами, щедро заляпанными вином, вплетенные в медные косы бутылочные пробки и штопор ясно давали понять, кто есть кто.
Звездочет, приставив к глазу опустошенную бутылку, пытался разглядеть выделывающих вокруг него дикие прыжки Фонарщика и Кота. Публика весело подбадривала персонажей анекдотов.
'Только тот, кто по-настоящему силен, не боится казаться смешным', - тепло подумала богиня о любимых братьях.
Нрэн, не выносящий броских одежд, проявил воинскую смекалку. Бог выкрутился, облачившись целиком в коричневое. Даже белая рубашка мужчины на рукавах имела коричневые ветвящиеся полосы, что делало его похожим на одинокое высокое дерево, лишенное листвы. Впрочем, обреченно-мрачная, как обычно на балу, физиономия бога превращала его художественный образ не в дерево с опавшей листвой, а в погибающее на корню от неведомого недуга, но все еще могучее растение. Стоя в углу среди иллюзорных кустов, Нрэн почти терялся на их фоне.
Ноут и Ментор ограничились серо-коричневыми костюмами с кружевными жабо и небольшими зеленовато-коричневыми беретами, декорированными листьями, вероятно принцы изображали из себя парочку грибов. Всмотревшись более пристально, Элия нашла в нише по левую сторону зала и третий гриб из семейства опят - Тэодера. Однако, любому сведущему грибнику, коль таковые сыскались бы среди дворян, легкий серый кант на жабо принца подсказывал: перед наблюдателем не опенок, а его смертельно ядовитый брат, лишь прикинувшийся невинным грибом.
Справа, как раз между фонтаном и баром, замаскированным под грот, Кэлберт в темно-зеленом что-то убежденно втолковывал трем братьям в разноцветных рубашках. Элтон облачился в оранжево-желтую с узором из листьев липы, Кэлер в винно-красную с кленовыми лапками, а Эйран в пурпурную. Венки из листьев этих оттенков украшали головы богов. Навострив ушки, богиня уловила смысл речи пирата. Кэлберт с апломбом объявлял:
- …Нет, это костюм, я не забыл про маскарад! Как называется? Самый Последний Зеленый Лист!…
Впрочем, красный цвет во всевозможных вариациях явно был королем сегодняшнего бала. Даже Лейм обрядился в карминные одежды. Он заложил за ухо веточку кариллы с мелкими красными листиками и черными терпкими ягодками и заткнул за пояс кнут-ветвь. Молодой бог изображал из себя Листопад, сказочный персонаж, кочующий по сказкам многих миров. Среди функций вечно юного Листопада числилось сбивание с ветвей листьев и изменение их окраски. То-то зубоскал Элтон уже махал кузену рукой, призывая его отходить бока Кэлберта.
Рядом с другом ошивался герцог Лиенский, в винно-красном одеянии, увитом лозами спелого винограда - одного из непременных атрибутов осени. Вероятно, Элегор пошел в выборе костюма от противного. Решив, что останется не узнанным, коли напялит на себя тряпки с опостылевшими мотивами лоз. В подобных костюмах крутилось на балу почти с десяток дворян.
Оставив сие спорное инкогнито на совести буйной фантазии авантюриста, Элия завершила обзор бальной залы, повернувшись лицом к входным дверям. Там как раз появились последние, традиционно запаздывающие посетители. Энтиор, подобно Лейму, ударился в мистицизм и красовался в черно-красном одеянии мифического Осеннего Охотника, собирающего жатву жизни в Сезон Увядания. Мелиор же в узких лосинах, перламутрово-переливчатой тоге с тонким рисунком листьев миссунари на щеках и ногтях изображал самое элегантное из всех возможных деревьев.
- Любуешься, дочура? - прервал беглую ревизию обстановки голос Лимбера.
Обернувшись к отцу, Элия улыбнулась. Король, весь в спелых колосках, пестрых листьях, плодах, ягодах и осенних овощах явно постарался изобразить некое символическое и весьма близкое ему (если подсчитать количество произведенных на белый свет отпрысков) понятие 'урожай'. Даже в этих колоритных одеяниях монарх Лоуленда был вполне узнаваем, и нахлынувший было вал кавалеров, жаждущих пообщаться с прелестной Леди Туманов, поспешно откатился назад.
- Есть чем, папа, но, оказывается, я не видела еще самого неотразимого! - весело смеясь, покачала головой женщина, положив руки на талию и разглядывая эффектный костюм главы семьи.
- Плутовка, - довольно ухмыльнулся монарх Лоуленда, погрозив дочери пальцем, - знаешь, чем порадовать отца.
- И с радостью делаю это, - заверила родителя Элия, приобнимая Лимбера, - ведь ты единственный, кто не станет сутками искать в моих комплиментах потаенного романтического смысла!